Ближайший рейс в Киев был только через три дня, поэтому Алексей с Инной решили возвращаться в родной Слобожанск через Москву, регулярным рейсом авиакомпании Аэрофлот.
Когда они заняли свои места в эконом-классе «Боинга-767», Алексей, заметив, что Инна нервничает, стал развлекать ее анекдотами на авиационную тему, на память правда приходили в основном анекдоты в стиле черного юмора, вроде такого:
Командир экипажа диспетчеру: «У нас горят оба двигателя и сейчас отвалится крыло — что делать?» Диспетчер: «Повторяйте за мной — Отче наш иже еси…» — А веселее у тебя в запасе ничего нет? — поинтересовалась Инна. — Есть: беседуют в самолете две блондинки — одна говорит другой: что ты все о самолетах, да о самолетах — с поездами тоже аварии бывают. Вот шел как-то поезд, а в него самолет врезался… — Кхм, — хмыкнула Инна — Ты что, издеваешься надо мной? — Нет, — возразил он, — ты же не блондинка. А что касается черного юмора — проверено: он отлично снимает напряжение, особенно в экстремальных ситуациях. — Может ты и прав, — согласилась она.
«Уважаемые дамы и господа! Командир корабля и экипаж рады приветствовать вас на борту нашего самолета…» — раздался в салоне усиленный микрофоном приятный голос стюардессы.
Прослушав стандартное приветствие и информацию о предстоящем полете, все пассажиры по требованию стюардесс пристегнули ремни и самолет пошел на взлет. Вскоре ровное гудение двигателей перешло в грозный рев — огромный лайнер вздрогнул и, набирая скорость, понесся по взлетной полосе. Разогнавшись до предела, самолет мягко оторвался от земли и стал уверенно набирать высоту.
Когда табличка «Пристегнуть ремни» погасла, притихший во время взлета народ загалдел, стюардессы начали разносить прохладительные напитки. В салоне постоянно слышался негромкий шум голосов на фоне успокаивающего ровного гула турбин. Удобно устроившиеся в креслах Алексей с Инной беззаботно дремали почти весь полет, пока самолет вдруг сильно тряхнуло. Инна встревоженно посмотрела в иллюминатор — небо за бортом потемнело от надвигающего на них грозового фронта, в котором, как в кипящем котле клубились черные облака, пронизанные ломаными линиями огненных молний, освещавших набрякшие тучи изнутри таинственным пульсирующим светом. — Потрясающее зрелище! — поделилась она своими впечатлениями с Алексеем. — Да уж, на земле такое не увидишь… — отозвался он.
Тем временем болтанка усиливалась. В салоне тревожно загорелась табличка «Пристегнуть ремни», работавшие на полных оборотах двигатели надрывно взревели и нос «Боинга» начал задираться вверх. — Решили, видно, обойти грозу сверху, — прокомментировал Алексей происходящее Инне. Вряд ли он был бы так спокоен, если б он знал, какая неразбериха царила сейчас в кабине пилотов, мат и крики которых беспристрастно фиксировал «черный ящик».
Поняв, что грозовой фронт обойти не удается, командир экипажа запросил у диспетчера разрешение подняться на более высокий эшелон, причем уже в тот момент он сомневался в том, сможет ли подняться на такую высоту: «еще хрен наберем его» — сказал он диспетчеру, тем не менее начал набор высоты при запредельном угле атаке.
Когда командир корабля доложил диспетчеру, что борт занял затребованный эшелон, второй пилот заметил, что самолет снижается. — Куда снижаемся?! Ставь номинал! — закричал командир. — Есть номинал, — ответил ему бортинженер, однако турбинам явно не хватало мощности — из-за нехватки кислорода начался «помпаж» двигателей и «Боинг» сорвался в плоский штопор, но экипаж пока не замечал, что их самолет падал, как осенний лист, хвостом вниз, вращаясь вокруг своей оси.
В лобовое стекло бил град и многотонный лайнер болтало, как былинку. При ослепительном блеске молний пилоты лишь видели бушующие в середине грозовой тучи воздушные потоки, огромные, как водопады, они с головокружительной быстротой то низвергались вниз, то устремлялись вверх. Все вокруг словно закипело. Воздушный корабль то подбрасывало на сотни метров вверх, то швыряло вниз. — Ну ни хрена себе шарашит, — с трудом удерживая штурвал, проворчал командир. — Мама не горюй… — покачал головой второй пилот. — Еще и град, в бога душу его мать… — в сердцах выругался командир. — Васек, — обратился он к штурману, — в сторону можно куда еще от этой долбанной грозы отойти? — Нет, — ответил помрачневший штурман. — Передайте, что мы снижаемся, и у нас сильная болтанка, черт бы ее побрал… — сказал командир. Второй пилот сообщил диспетчеру, что они снижаются, и в это время в кабине в который раз пропищал сигнализатор запредельного угла атаки, который срабатывал, когда самолет слишком сильно задирал нос. — Спокойно, — сказал экипажу командир. — За кренами смотрите. — Номинал, — ответил ему второй пилот. — Блин, генераторы вылетают, — сообщил бортинженер. — Помпаж. Снижаемся. Командир, помпаж! — Скорости смотрите, скорости! — выкрикнул командир. — Ну, упала чуток, — отозвался штурман. — Да нет, нормально, — возразил второй пилот. — На себя тяни, на себя, — сказал ему командир. — Штурман, твою мать, какой курс? — Мы только кружимся, — обескураженно ответил тот. — Снижаемся… Снижаемся… Кажется, это плоский штопор, — запаниковал второй пилот. — Что делать, командир?! — Высота какая? Какая высота?! — спросил командир. — Высота 3000, Вань, 3000! — ответил ему штурман. — Ё-мое! — воскликнул командир. — Падаем! — закричал бортинженер. — Боже мой... — вымолвил побелевший как мел второй пилот. — Не паникуй, Андрюха! А ну давай от себя! — приказал второму пилоту командир. — Так мы ж итак падаем? — недоуменно переспросил тот. — Твою мать, я же ясно сказал: от себя! — заорал командир. — Только так мы можем набрать нужную скорость и выйти из штопора! Ты меня понял, блин?! — Понял, командир. Даю от себя…
«Боинг» клюнул вниз и вошел в крутое пике. И пассажиры и стюардессы решили что это уже все, конец…
— Леша, неужели мы сейчас все погибнем? — судорожно вцепившись в него, спросила Инна. — Нет. Этого не может быть, потому что этого быть не может, — погладив ее волосы, как можно спокойнее ответил Алексей, и действительно он твердо верил в то, что ничего страшного с ними не случится. После того, что ему удалось живым вернуться с Эвереста, не получив даже обморожений, просто невозможно было поверить в то, что они разобьются на этом пикирующем «Боинге».
В кабине же пилотов напряжение достигло апогея. — А теперь давай на себя, на себя, на себя! Андрюха, тяни на себя! На себя, Андрюха!!! — истошно кричал командир второму пилоту, с ужасом наблюдая, как неотвратимо стремительно к ним приближается земля… Две тысячи метров — выйти из пике не удается, тысяча семьсот… тысяча пятьсот… тысяча двести… девятьсот метров… семьсот… и только когда уже до земли оставалось чуть более четырехсот метров нос самолета начал подниматься и на трехстах метрах пикирование перешло в горизонтальный полет. — Теперь взлетный! — смахнув со лба пот, скомандовал командир. — Есть взлетный! — живо откликнулся бортинженер.
Задрожав всем корпусом, «Боинг» на взлетном режиме вырвался из сплошной стены ливня на голубой простор ясного, безоблачного неба и тут же кабина и весь салон самолет озарились солнцем. Никогда еще Инна, да и остальные пассажиры так не радовались солнцу, как сейчас. Набрав крейсерскую скорость, самолет поднялся на заданный диспетчером эшелон. Старшая стюардесса, как ни в чем не бывало поведала пассажирам о температуре за бортом, и в Москве, прибытие в которую ожидалось через пятьдесят минут. — Ну, и что это было? — придя в себя, спросила Инна у Алексея. — Высший пилотаж, — ответил тот. — О, у меня есть по этому поводу анекдот. — После того, что мы чуть не разбились, ты еще способен травить анекдоты? — поразилась его самообладанию Инна. — Чуть не считается, — отмахнулся он. — Короче, слушай анекдот: один летчик-истребитель перешел в гражданскую авиацию. Однажды пилотирует он Ту-154, вдруг видит рядом какой-то самолет пристроился. Ну, он вводит тушку в крутой вираж, делает полубочку, идет в штопор, выводит у земли самолет из пике и свечкой взлетает вверх. «Ушел», — облегченно думает он. Тут в кабину на карачках вползает стюардесса: «Командир, если следующим упражнением собираетесь заняться ковровым бомбометанием, то у пассажиров накопилось довольно много того, что можно использовать в качестве бомб...» — Лешка, ты неисправим! — усмехнулась она. — А насчет высшего пилотажа, то выписывать такие фигуры на пассажирском самолете, как сейчас было, — это, круто, конечно. Но с меня таких «американских горок», на сегодня, пожалуй, хватит. В общем, из Москвы давай поедем домой лучше на поезде. Как говорят, тише едешь, дальше будешь. — На поезде, так на поезде, — согласился он.
Рейс Пекин-Москва благополучно приземлился в Шереметьево-2. Командир экипажа за этот рейс поседел…
Приведенные переговоры экипажа — расшифровка «черного ящика», разбившегося под Донецком ТУ-154. В художественном же произведении во власти автора спасти попавший в грозу авиалайнер, что я и сделал в своем романе.
