|
Джон Леннон: «Мне было слишком страшно расставаться с «Битлз», что я решил сделать, как только мы перестали ездить в турне. Неосознанно я искал, куда уйти, но мне не хватало смелости покинуть эту лодку самому, и я по-прежнему сидел в ней». А потом я познакомился с Йоко и влюбился.
…На «Битлз» ей было наплевать: «Что такое «Битлз», черт возьми? Я – Йоко Оно! Относись ко мне, как ко мне». Со дня нашей встречи она потребовала от меня равного времени, пространства и прав.
…В то время я еще был без памяти влюблен в Йоко. Я думал: «Скажу-ка я что-нибудь приятное Полу, объясню, что все в порядке, что за все эти годы он неплохо потрудился, не давая нам разбежаться». Он пытался сохранить группу, и все такое... Вот я и хотел сказать ему что-нибудь. Я думал: «Пусть группа достанется ему, у меня уже есть Йоко. И спасибо, на тебя можно положиться».
Пол Маккартни: «Джон привел Йоко в студию. Я не виню его, они были влюблены без памяти – переживали начало бурного романа. Но, видя, как она сидит на одном из усилителей, мы терялись. Так и хотелось спросить: «Прости, дорогая, можно прибавить громкость?» Мы не знали, как попросить ее сойти с усилителя, не вмешавшись в их отношения. Это был чрезвычайно трудный период.
Джон Леннон: «Пол часто подходил к Йоко и мягко просил: „А ты не могла бы не вмешиваться?“ Я не понимал, что происходит. За моей спиной что-то действительно происходило»
Ринго Старр: «Пока мы записывали «Белый альбом», мы снова стали группой, что мне всегда нравилось. Мне нравилось быть членом группы.
Конечно, и у меня бывали минуты сомнений, потому тем летом на некоторое время я расстался с ребятами.
Я уехал потому, что почувствовал, что играю неважно, а еще потому, что остальные трое были по-настоящему счастливы в работе, а я оказался лишним. Я заехал к Джону, который жил в моей квартире на Монтегю-сквер вместе с Йоко с тех пор, как покинул Кенвуд. Я сказал: «Я ухожу из группы, потому что играю плохо, чувствую себя лишним и ненужным, а вы трое по-настоящему близки». И Джон воскликнул: «А я думал, что лишний – это я!»
Тогда я отправился к Полу, постучал к нему в дверь. Я повторил то же самое: «Я ухожу из группы. По-моему, вы трое по-настоящему дружны, а я лишний». И Пол удивился: «А я думал, лишний – это я!»
Съездить к Джорджу я даже не удосужился. Я решил: поеду отдыхать, – взял детей и отправился на Сардинию».
Джордж Харрисон: «Я не помню точно, почему Ринго уехал. Однажды кто-то сказал: «Ринго уехал отдыхать». А потом мы узнали, что он считал, что мы трое очень близки, а он не вписывается в нашу компанию. Такое иногда случалось. У каждого бывали подобные моменты, всех охватывало раздражение. Я тоже думал: «Ну и какого черта я здесь торчу? Они все такие классные, а мне здесь не место». И я тоже ушел – во время записи следующего альбома».
Пол Маккартни: «По-моему, Ринго всегда мучался оттого, что он плохой барабанщик, – потому что ему не случалось солировать. Он терпеть не мог ребят, которые барабанили без устали, пока остальные члены группы уходили выпить чаю или еще что-нибудь. До «Abbey Road» у «Битлз» не было ни одного соло на ударных, и впоследствии другие барабанщики говорили, что им нравится стиль Ринго, хотя в строгом смысле слова он не слишком хороший ударник. Это звучало снисходительно, и, по-моему, мы позволяли им заходить в такой критике слишком далеко.
Я считаю, что он сам, его душа и чувство ритма были огромным вкладом в нашу работу. Я всегда говорю: если есть возможность играть, повернувшись спиной к барабанщику и не следя за ним, это большая удача. Ринго можно было просто объяснить, что мы делаем, и оставить его в покое, и из-за спины всегда слышалась равномерная дробь его барабанов. В целом рок-н-ролл – это чувство и звук. На этот раз нам пришлось убеждать Ринго, что мы считаем его замечательным музыкантом.
Вот как бывает в жизни. Ты просто живешь, куда-то идешь и забываешь сказать такие простые слова: «Знаешь что? По-моему, ты замечательный». Ты не всегда находишь время сказать своему любимому барабанщику, что он и вправду твой любимый барабанщик.
Ринго чувствовал себя неуверенно, и он ушел, поэтому мы объяснили ему: «Слушай, дружище, для нас ты – лучший барабанщик в мире». (И я до сих пор так считаю.) Он поблагодарил нас и, думаю, порадовался, услышав это. Мы заказали миллионы цветов и устроили большой праздник в честь его возвращения в студию».
Последнее публичное выступление «The Beatles» на крыше
Пол Маккартни: «Мы начали работу над фильмом «Let It Be» в январе 1969 года в Туикенемской киностудии, выбрав рабочее название «Get Back». Режиссером был Майкл Линдзи‑Хогг. В фильме мы хотели показать, как «Битлз» репетируют, импровизируют, сыгрываются и наконец дают большой концерт. Мы хотели показать весь процесс работы. Помню, у меня родилась идея финальной сцены: панорама бесконечных рельсов, а потом – концертный зал.
Поначалу мы решили сняться на океанском лайнере, уплывающем от всего мира; зрители видели бы, как мы репетируем и как в конце концов получаем вознаграждение за работу. Но съемки в конце концов стали проводить в Туикенеме. Думаю, так было проще и безопаснее для режиссера и всех остальных. Никому не хотелось проводить их на океанском лайнере. В то время мы перессорились, потому что пробыли вместе уже слишком долго, и наши отношения дали трещину».
Пол и исполняет песню «Let It Be»
Ринго Старр: «После кошмара „Let It Be“ с „Эбби-Роуд“ все складывалось прекрасно. Вторая сторона бесподобна. Возникшая из пепла безумия, эта последняя часть для меня – лучшее, что мы когда-либо создавали вместе. У Джона и Пола были разные отрывки, мы записали и свели их вместе. Вот откуда взялась последняя часть. Ни одна из песен не была закончена. Работа продолжалась, но они уже не писали вместе. Сказать по правде, в то время Джон и Пол мало что писали даже по отдельности».
Пол Маккартни: «В песне “The End” три гитарных соло, в которых Джон, Джордж и я исполняем по строчке – ничего такого мы прежде не делали. И мы наконец убедили Ринго сыграть соло на барабанах, чего он не хотел делать. Кульминацией стали слова: «В конце концов, любовь, которую ты получаешь, равна любви, которую ты отдаешь...»
Ринго Старр: «Соло никогда не интересовали меня. То соло на барабанах – единственное, которое я сыграл. Там есть гитарный отрывок, в котором они трое солируют по очереди, а потом они подумали: “А теперь давайте сделаем и соло на барабанах”. Я был против: “Не стану я играть никакое соло!” Но Джордж Мартин переубедил меня. Пока я играл, он отсчитывал такт, поскольку нам был необходим четкий ритм. Нелепее не придумаешь. Я играл: дум, дум... Один, два, три четыре... И мне приходилось закругляться просто потому, что соло включало тринадцать тактов. Так или иначе, я сыграл его, что было для меня непривычно. Теперь я доволен, что мы записали его».
 Джордж Харрисон: «Во время работы над альбомом ситуация изменилась к лучшему, и, хотя кое-где приходилось применять микширование, нам пришлось играть все попурри. Мы выстроили песни в определенном порядке, сыграли весь аккомпанемент и записали его с одного дубля, переходя от одной аранжировки к следующей. Мы стали снова больше похожи на настоящих музыкантов.
То же самое повторилось с вокальными партиями: нам пришлось отрепетировать гармонии и разучить все подпевки. Некоторые песни хороши только с одним голосом, кое-где появляются гармонии, иногда – три голоса. Это просто ухищрения, мы вставили партии там, где считали их уместными, потому что всем нам тогда хотелось петь».
Джон Леннон: «У нас нет концепций. Для меня альбом – собрание песен, которые больше никуда не вошли. Сам я предпочитаю синглы. Думаю, у Пола есть свои представления об альбомах – концептуальные, он пытается придать им вид попурри, как на второй стороне этого альбома. А меня концепции альбомов не интересуют. Мне интересно только звучание. Мне нравится все, что бы ни получилось. По-моему, незачем превращать альбом в шоу. Лично я просто записываю четырнадцать песен в стиле рок».
Пол Маккартни: «Когда мы записывали "Oh! Darling!", я целую неделю приезжал на студию пораньше, чтобы петь в одиночестве, потому что поначалу мой голос звучал слишком чисто. Мне хотелось, чтобы он звучал так, словно я целую неделю пел на сцене».
Джон Леннон: «Мне всегда казалось, что я спел бы эту песню лучше, – она скорее в моем стиле, чем в стиле Пола. Он написал ее, потому и собирался спеть ее сам. Кто песню написал, тот ее и поет. А если мы пели вдвоем, то это были песни, которые мы написали вместе. „Octopus's Garden“ – песня Ринго, а пели ее мы все. Это значит, что все мы работали над аранжировкой и так далее. Все очень просто».
Последней песней группы стала «I Me Mine» Джорджа Харрисона, которую музыканты записывали уже без Леннона 3 января 1970 года. В марте этого же года фонограммы с неудавшегося альбома «Get Back», который так и не был выпущен, были отданы американскому продюсеру Филу Спектору, который переработал старые записи, добавил к ним последние песни The Beatles (в том числе «Let It Be» и «I Me Mine») и подготовил к выпуску альбом «Let It Be».
Дело осложнялось тем, что Пол был крайне недоволен работой Спектора, особенно ему не понравилась версия песни «The Long And Winding Road» и он даже хотел запретить выпуск альбома, что ему не удалось. В конечном счёте, прав оказался Джон, говоривший, что «… Фил из кучи дерьма сделал альбом, который, при всех оговорках, можно слушать» (а пластинка получилась довольно удачной). И, несмотря на все трудности, «Let It Be», который считается последним «прижизненным» альбомом The Beatles, был выпущен 8 мая 1970 года. 20 мая вышел документальный фильм «Let It Be», но на его премьере ни один из битлов не присутствовал, потому что ансамбля, как такового, уже не существовало. Ещё 17 апреля Пол Маккартни выпустил дебютный сольный диск, названный просто «McCartney». В тот же день он распространил текст своего «автоинтервью», где заявил, что «The Beatles» фактически прекратили совместную деятельность, что лично он об этом нисколько не сожалеет и что не признает Аллена Клейна своим менеджером. Маккартни лишь констатировал факты, но публика, не знавшая в тот период всех обстоятельств, единодушно сочла Пола виновником распада квартета, и потребовались годы, чтобы убедиться, что это не так. Тем не менее, кто бы ни был виновником распада, результатом было то, что величайшая рок-группа мира прекратила своё существование…
10 апреля 1970 года «The Beatles» прекратил свое существование. Это произошло после публикации интервью Пола Маккартни, в котором он объявил о своем уходе из группы «Битлз».
О желании выйти из «The Beatles» ранее говорили Джон Леннон и Джордж Харрисон.
Пол же делал вид, что слухи разладах среди битлов сильно преувеличены, но именно ему выпало первому публично заявить о распаде самой популярной в мире группы всех времен и народов.
Записав свой первый сольный альбом, Пол попросил пресс-атташе группы Питера Брауна подготовить вопросы, которые, по его мнению, могли интересовать журналистов. «Я был надломлен всей этой ситуацией и не хотел лично встречаться с кем-нибудь из репортеров», — вспоминал потом Пол. Получив вопросы, он честно ответил на них, и 9 апреля 1970 текст интервью (вместе с сигнальным экземпляром альбома «McCartney») был разослан в офисы крупнейших средств массовой информации. Выдержки из этой беседы были опубликованы на первых полосах ведущих газет мира на следующий день. И, естественно, разразился грандиозный скандал.
Обижены были все. Леннон на то, что именно у Маккартни хватило духу покончить со всем разом, в то время как сам Джон терзался и раздумывал; менеджер Аллен Кляйн на то, что Маккартни так некстати объявил о распаде перед самым выходом очередного битловского альбома «Let It Be». О поклонниках и говорить нечего...
Комментарий Пола: «Я всего лишь констатировал положение дел. Просвета в наших отношениях не было, и кто-то должен был сказать правду. Неудивительно, что все на меня ополчились: действительность оказалась слишком горькой. Я тоже чувствовал себя подавленным. Лишь со временем осознал: с распадом группы жизнь не кончается. В конце концов, у каждого из нас свой путь»...
THE END
© Александр Кобизский
Фото сделаны автором с архивных видеозаписей «The Beatles».
Литература: «Антология The Beatles»: Росмэн; Москва; 2002
The Beatles. Великая Четверка. Самая полная биография
|
